masha
07.07.2012, 19:23
Философия в современном мире.
Материалы к лекционному курсу.
Постпозитивизм.
Фальсификационизм К. Поппера.
Поппер исходит из положения, что если нельзя полностью подтвердить, то можно полностью опровергнуть законы и теории.
Как и неопозитивисты, Поппер озадачен проблемой демаркации эмпирических наук, логики и математики, с одной стороны, и так называемых «метафизических» систем, к коим относится в первую очередь философия, с другой. А для решения этой проблемы крайне важно знать критерий демаркации, другими словами, критерий научности знания.
Поппер интересовался этой проблемой на раннем этапе своего творчества. В качестве критерия демаркации, как и неопозитивисты, он рассматривал верификацию. И считал главным отличием науки от всех других видов знания использование индуктивного метода: сперва наблюдение, констатация фактов, а затем - восхождение к обобщениям, что хорошо согласуется с классическим типом научной рациональности.
Позже Поппер отказался и от индукции, и от верификации как критериев демаркации, а, следовательно, и научности. Обоснованность и достоверность - это, безусловно, важные характеристики науки. Но полная обоснованность и достоверность и в науке недостижимы. А частичного подтверждения недостаточно для отличения науки от ненауки. К тому же, можно сослаться, например, на астрологию, которая имеет обширную эмпирическую базу, опираясь на которую можно высказывать суждения, и вполне достоверные, о влиянии звезд на судьбу человека, но тем не менее, астрология не является наукой. Поэтому Поппер говорит, что подтвердить можно все, что угодно (было бы желание). Но это не может рассматриваться как свидетельство научности знания. Для Поппера гораздо большее значение имеет тот факт, что утверждения о мире могут быть опровергнуты опытом. Поппер рассуждает таким образом: если рассуждение приходит в столкновение с реальным положением дел, то это как раз свидетельствует о том, что оно что-то говорит о мире. Тем самым, критерием научности Поппер предлагает рассматривать фальсифицируемость, т.е. эмпирическую опровергаемость.
Таким образом, Поппер подвергает критике центральную идею неопозитивизма о выводимости научной теории из опыта. Он считает, что ученые идут не от фактов к теориям (индуктивно), а напротив, переходят от гипотез к единичным высказываниям, т.е. гипотетико-дедуктивным путем. Поппер говорит о том, что теория влияет на чувственный опыт и экспериментальные ситуации: человек видит и понимает мир так, как тот дан ему в его теоретических представлениях. Наблюдение уже само по себе предполагает некоторую теоретическую установку, некоторую исходную гипотезу. Мы наблюдаем нечто, имея некоторые предпосылки для этого. Наблюдение всегда избирательно и целенаправленно: у нас есть задача, и мы наблюдаем то, что нам необходимо для ее решения.
С точки зрения Поппера, истинность теории не может определяться при посредстве отобранных с ее помощью фактов. Ведь:
1. Развитая теория формулируется не для реальных, а идеальных объектов. В опыте нет чувственных аналогов идеализированных объектов, идеализаций типа разнообразных «абсолютных тел», «идеального газа», «идеального раствора» и т.п.
2. Сам опыт возможен благодаря теоретическим представлениям. Научные принципы как бы накладываются на факты (как сеть). Их нельзя проверить фактами. Факты должны соответствовать теории, но не наоборот. Теория, в свою очередь, должна соответствовать природе как таковой, но не опытной реальности. Подтверждение теории экспериментом - это не соответствие теории эксперименту, а соответствие теории тем сущностным природным свойствам исследуемой реальности, которые обнаруживают себя через эксперимент.
Тут возникает такая ситуация: теория обосновывается ограниченным числом экспериментов, а используется затем для объяснения значительно более широкого круга опытов. Подкрепляющие теорию факты и эксперименты всегда ограничены в пространстве и во времени. Отсюда теория ограничена прошлым и настоящим. Но претендует при этом на объяснение будущих опытных ситуаций. Поэтому положительный опыт может поддерживать теорию лишь временно. Возможные в будущем отрицательные опыты всегда могут ее опровергнуть.
Вот и получается, что окончательно подтвердить теорию нельзя, зато ее можно опровергнуть (фальсифицировать). Причем для фальсификации нет необходимости в серии опытов: достаточно одного противоречащего факта.
Поппер утверждает, что если теории неопровержима никаким мыслимым образом, то она является ненаучной. Неопровержимость, следовательно, это не достоинство теории, а ее порок.
Отбрасывая одну теорию, мы строим другую. И при этом стремимся избежать ошибки первого случая. Таким именно образом, с точки зрения Поппера, происходит рост научного знания. Поэтому нормой для научного сообщества становится идеал критического отношения ученого как к своей теории, так и к альтернативным теориям, развиваемыми другими авторами.
Но опыт показывает, что ученые нередко до последнего стремятся сохранить свою теорию. Такие теории нередко живут и развиваются несмотря на то, что они противоречат экспериментальным данным. Кроме того, необходимо учитывать влияние со стороны социального и технического миров, а также разнообразные культурные конвенции.
Таким образом, Поппер, находясь как бы «внутри» неопозитивизма, подрывает его основания, «вытягивает» постпозитивизм из неопозитивизма, открывает дорогу к проблеме роста знания, к раскрытию динамики научного знания.
Поппер считает, что последовательность сменяющих друг друга теорий Т1, Т2, Т3 не выражает никакого накопления знания: одна теория ничего не передает другой теории, просто одна теория переходит в другую теорию. А вклад теории в рост научного знания, по мнению Поппера, заключается в новых проблемах, которые она порождает. Поэтому в рассмотрении роста знания исходной, отправной точкой для Поппера является не теория, а проблема. А для ее решения мы выдвигаем новые теории. Их крушение опять порождает проблемы, а вместе с ними открывает путь к новым теориям. Механизм проверки теории в данной схеме - фальсификация. Из данной схемы следует, что прогресс науки состоит не в накоплении знания, а в возрастании глубины и сложности проблем.
Но впоследствии Поппер отходит от идеи фальсификационизма и рассуждает о новом критерии научности: о правдоподобности теории. Степень правдоподобности теории определяется им как разность ее истинного и ложного содержания. Чем более истинное содержанием теории, тем более она правдоподобна. И наоборот. Поппер утверждает, что в ходе развития научного знания правдоподобность научных теорий возрастает. И в этом состоит прогресс познания. Т.е. прогресс состоит не в переходе от одной ложной теории к другой, а от менее истинной теории к более истинной.
Но все же с тремя проблемами концепция Поппера не справляется:
1. Проблема «Дюгема-Куайна»: ни одна из научных гипотез не проверяется в изоляции, т.е. мы всегда проверяем некоторую совокупность гипотез. При этом если одно из следствий противоречит эмпирической проверке, то мы можем сделать вывод о неудовлетворительности системы гипотез в целом. Но какая именно гипотеза не прошла проверку и фальсифицирована - мы не знаем и не узнаем. В такой ситуации выбор теории невозможен.
2. Невозможно полностью перечислить все члены разделительной посылки умозаключения (типа «или - или - или-...»). Отсюда, выбор правдоподобной гипотезы не может быть рационально обоснован.
3. Рациональность самого критерия рациональности. Если критерий рационален, то он когда-нибудь может быть фальсифицирован. Но если это невозможно, то сам критерий рациональности не является рациональным.
Материалы к лекционному курсу.
Постпозитивизм.
Фальсификационизм К. Поппера.
Поппер исходит из положения, что если нельзя полностью подтвердить, то можно полностью опровергнуть законы и теории.
Как и неопозитивисты, Поппер озадачен проблемой демаркации эмпирических наук, логики и математики, с одной стороны, и так называемых «метафизических» систем, к коим относится в первую очередь философия, с другой. А для решения этой проблемы крайне важно знать критерий демаркации, другими словами, критерий научности знания.
Поппер интересовался этой проблемой на раннем этапе своего творчества. В качестве критерия демаркации, как и неопозитивисты, он рассматривал верификацию. И считал главным отличием науки от всех других видов знания использование индуктивного метода: сперва наблюдение, констатация фактов, а затем - восхождение к обобщениям, что хорошо согласуется с классическим типом научной рациональности.
Позже Поппер отказался и от индукции, и от верификации как критериев демаркации, а, следовательно, и научности. Обоснованность и достоверность - это, безусловно, важные характеристики науки. Но полная обоснованность и достоверность и в науке недостижимы. А частичного подтверждения недостаточно для отличения науки от ненауки. К тому же, можно сослаться, например, на астрологию, которая имеет обширную эмпирическую базу, опираясь на которую можно высказывать суждения, и вполне достоверные, о влиянии звезд на судьбу человека, но тем не менее, астрология не является наукой. Поэтому Поппер говорит, что подтвердить можно все, что угодно (было бы желание). Но это не может рассматриваться как свидетельство научности знания. Для Поппера гораздо большее значение имеет тот факт, что утверждения о мире могут быть опровергнуты опытом. Поппер рассуждает таким образом: если рассуждение приходит в столкновение с реальным положением дел, то это как раз свидетельствует о том, что оно что-то говорит о мире. Тем самым, критерием научности Поппер предлагает рассматривать фальсифицируемость, т.е. эмпирическую опровергаемость.
Таким образом, Поппер подвергает критике центральную идею неопозитивизма о выводимости научной теории из опыта. Он считает, что ученые идут не от фактов к теориям (индуктивно), а напротив, переходят от гипотез к единичным высказываниям, т.е. гипотетико-дедуктивным путем. Поппер говорит о том, что теория влияет на чувственный опыт и экспериментальные ситуации: человек видит и понимает мир так, как тот дан ему в его теоретических представлениях. Наблюдение уже само по себе предполагает некоторую теоретическую установку, некоторую исходную гипотезу. Мы наблюдаем нечто, имея некоторые предпосылки для этого. Наблюдение всегда избирательно и целенаправленно: у нас есть задача, и мы наблюдаем то, что нам необходимо для ее решения.
С точки зрения Поппера, истинность теории не может определяться при посредстве отобранных с ее помощью фактов. Ведь:
1. Развитая теория формулируется не для реальных, а идеальных объектов. В опыте нет чувственных аналогов идеализированных объектов, идеализаций типа разнообразных «абсолютных тел», «идеального газа», «идеального раствора» и т.п.
2. Сам опыт возможен благодаря теоретическим представлениям. Научные принципы как бы накладываются на факты (как сеть). Их нельзя проверить фактами. Факты должны соответствовать теории, но не наоборот. Теория, в свою очередь, должна соответствовать природе как таковой, но не опытной реальности. Подтверждение теории экспериментом - это не соответствие теории эксперименту, а соответствие теории тем сущностным природным свойствам исследуемой реальности, которые обнаруживают себя через эксперимент.
Тут возникает такая ситуация: теория обосновывается ограниченным числом экспериментов, а используется затем для объяснения значительно более широкого круга опытов. Подкрепляющие теорию факты и эксперименты всегда ограничены в пространстве и во времени. Отсюда теория ограничена прошлым и настоящим. Но претендует при этом на объяснение будущих опытных ситуаций. Поэтому положительный опыт может поддерживать теорию лишь временно. Возможные в будущем отрицательные опыты всегда могут ее опровергнуть.
Вот и получается, что окончательно подтвердить теорию нельзя, зато ее можно опровергнуть (фальсифицировать). Причем для фальсификации нет необходимости в серии опытов: достаточно одного противоречащего факта.
Поппер утверждает, что если теории неопровержима никаким мыслимым образом, то она является ненаучной. Неопровержимость, следовательно, это не достоинство теории, а ее порок.
Отбрасывая одну теорию, мы строим другую. И при этом стремимся избежать ошибки первого случая. Таким именно образом, с точки зрения Поппера, происходит рост научного знания. Поэтому нормой для научного сообщества становится идеал критического отношения ученого как к своей теории, так и к альтернативным теориям, развиваемыми другими авторами.
Но опыт показывает, что ученые нередко до последнего стремятся сохранить свою теорию. Такие теории нередко живут и развиваются несмотря на то, что они противоречат экспериментальным данным. Кроме того, необходимо учитывать влияние со стороны социального и технического миров, а также разнообразные культурные конвенции.
Таким образом, Поппер, находясь как бы «внутри» неопозитивизма, подрывает его основания, «вытягивает» постпозитивизм из неопозитивизма, открывает дорогу к проблеме роста знания, к раскрытию динамики научного знания.
Поппер считает, что последовательность сменяющих друг друга теорий Т1, Т2, Т3 не выражает никакого накопления знания: одна теория ничего не передает другой теории, просто одна теория переходит в другую теорию. А вклад теории в рост научного знания, по мнению Поппера, заключается в новых проблемах, которые она порождает. Поэтому в рассмотрении роста знания исходной, отправной точкой для Поппера является не теория, а проблема. А для ее решения мы выдвигаем новые теории. Их крушение опять порождает проблемы, а вместе с ними открывает путь к новым теориям. Механизм проверки теории в данной схеме - фальсификация. Из данной схемы следует, что прогресс науки состоит не в накоплении знания, а в возрастании глубины и сложности проблем.
Но впоследствии Поппер отходит от идеи фальсификационизма и рассуждает о новом критерии научности: о правдоподобности теории. Степень правдоподобности теории определяется им как разность ее истинного и ложного содержания. Чем более истинное содержанием теории, тем более она правдоподобна. И наоборот. Поппер утверждает, что в ходе развития научного знания правдоподобность научных теорий возрастает. И в этом состоит прогресс познания. Т.е. прогресс состоит не в переходе от одной ложной теории к другой, а от менее истинной теории к более истинной.
Но все же с тремя проблемами концепция Поппера не справляется:
1. Проблема «Дюгема-Куайна»: ни одна из научных гипотез не проверяется в изоляции, т.е. мы всегда проверяем некоторую совокупность гипотез. При этом если одно из следствий противоречит эмпирической проверке, то мы можем сделать вывод о неудовлетворительности системы гипотез в целом. Но какая именно гипотеза не прошла проверку и фальсифицирована - мы не знаем и не узнаем. В такой ситуации выбор теории невозможен.
2. Невозможно полностью перечислить все члены разделительной посылки умозаключения (типа «или - или - или-...»). Отсюда, выбор правдоподобной гипотезы не может быть рационально обоснован.
3. Рациональность самого критерия рациональности. Если критерий рационален, то он когда-нибудь может быть фальсифицирован. Но если это невозможно, то сам критерий рациональности не является рациональным.