Ч К
21.10.2012, 10:34
Применение специальных знаний в современном уголовном судопроизводстве является одной из наиболее актуальных проблем, прежде всего связанных с досудебным производством. Начальный этап расследования, характеризующийся дефицитом достоверной информации о личности, делает его наиболее проблематичным с точки зрения реализации задач уголовного судопроизводства.
Уголовно-процессуальный кодекс РФ не содержит прямых указаний на использование полиграфа в той или иной процессуальной ситуации. В УПК РФ законодатель весьма демократично подходит к использованию специальных знаний в уголовном судопроизводстве вообще и применительно к ситуации полиграфа в частности, что вполне оправдано, так как проблема достоверности показаний и лжи может разрешаться не только на основе специальных психофизиологических исследований. Кроме того, нельзя исключить иные инновационные подходы к разрешению этой проблемы, которые могут появиться в ближайшее время.
Поэтому можно уверенно заявить, что прямых процессуальных указаний на применение полиграфа в уголовном судопроизводстве нет и не должно быть по определению, однако существует значительный пласт частных проблем, которые следует определить как поводы к использованию психофизиологических исследований с применением полиграфа. Это вытекает из ч.1 ст. 88 УПК РФ, рассматривающей правила оценки доказательств: «каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности…», или ч. 1 ст. 179, где говорится о возможности освидетельствования подозреваемого, обвиняемого и потерпевшего, свидетеля для оценки достоверности их показаний. При этом законодатель даже исключает необходимость получения добровольного согласия, а в ситуации отмены приговора с направлением уголовного дела на новое судебное разбирательство (п. 2 ч. 1 ст. 386 УПК РФ) подчеркивает, что вопрос достоверности или недостоверности доказательств суд кассационной инстанции не вправе предрешать. Практически аналогичная ситуация излагается в п. 2 ч. 7 ст. 410 УПК РФ, определяющей пределы прав суда надзорной инстанции.
Такие обстоятельства, подлежащие доказыванию при производстве по уголовному делу (ч. 1, ст. 73 УПК РФ), как событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства его совершения), изложенные в п. 1, виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы (п. 2), характер и размер вреда, причиненного преступлением (п. 4), могут устанавливаться при помощи информации, полученной с использованием полиграфа, и таким образом объективизироваться. При этом хочется подчеркнуть, что проблема определения объемов и пределов исследования личности в уголовном судопроизводстве, которая рассматривалась рядом известных отечественных ученых (1), применительно к использованию полиграфа, требует определенного переосмысления. Это объясняется тем, что задачи, разрешаемые при проведении специальных психофизиологических исследований, прежде всего экспертной направленности, ограничены не только возможностями самого метода, но и процессуально.
Все аспекты уголовно-процессуальной деятельности, включая установление личности преступника по отдельным видам преступлений, связаны с проблемой определения объемов и пределов личностного анализа. При этом при равнозначных условиях и процессуальных ограничениях результаты исследования в отношении одного и того же лица могут быть различными, что объясняется различными причинами, но прежде всего процессуальным статусом лица, вовлеченного в уголовное судопроизводство.
Перечень основных процессуальных вопросов, разрешаемых на основе использования полиграфа, в том числе и в проекции на судебную экспертизу, можно систематизировать следующим образом:
– установление оснований отсрочки исполнения приговора, достоверности и причин заведомо ложных показаний (классификационно-диагностические задачи);
– установление данных, характеризующих личность, значимых для составления обвинительного заключения, выявление оснований для отмены или дополнения возложенных на осужденного обязанностей (прогностические задачи);
– установление факта причинения вреда, причин смерти (диагностические задачи);
– установление данных о личности, достоверности показаний, прогноз и индивидуализация уголовного судопроизводства, выявление существенных противоречий между показаниями, данными подсудимым в ходе предварительного следствия и в суде (идентификационная задача).
В отношении психофизиологической экспертизы с использованием полиграфа следует выделить мысль, которая не столь актуальна для опросов с применением указанного приборного комплекса в оперативных целях, но должна возводиться в основополагающий принцип при производстве ПФЭ: эксперт-полиграфолог не может анализировать только часть полученной информации и игнорировать материалы тех тестов, которые, по его мнению, не отражают основную линию следствия и не совпадают в той или иной степени с общим выводом, к которому он склоняется.
Участие полиграфолога на досудебном этапе уголовного судопроизводства имеет множество специфических особенностей и сопутствующих эффектов, которые в аналогичной ситуации, связанной, например, с корпоративными расследованиями, имеют иные последствия в плане успешного разрешения ситуации.
Даже сам факт информирования о привлечении полиграфолога к расследованию может вызывать эффект обострения ситуации как в первом, так и во втором случае, например, привести к попытке уничтожения доказательств вины подозреваемых. Причем, если эта ситуация применительно к корпоративному расследованию сама по себе достаточно красноречива и благоприятна для разрешения конфликта, связанного с расследованием, так как для инициатора ПФИ она, как правило, является очевидным свидетельством причастности подозреваемого к происшествию, то в условиях уголовного судопроизводства она может трактоваться совершенно иначе. Это объясняется тем, что в уголовном процессе для изобличения потребовались бы другие доказательства, в том числе и подтверждающие сам факт происшествия. Рассмотренная ситуация не единственная в перечне сопутствующих эффектов.
Второй феномен связан с переводом ситуации расследования из условий недостатка информации в условия ее переизбытка, следствием чего является неспособность воспользоваться новыми данными на рациональной основе. Если по делам о тяжких и особо тяжких преступлениях против личности в 33,3% случаев материалы судебно-психологической экспертизы остаются невостребованными (2), то применительно к ПФЭ с использованием полиграфа этот процент еще выше, что обусловлено отсутствием достаточной подготовки представителей следствия и в еще большей степени суда к восприятию специальной информации, слабой информированностью в вопросах психофизиологии и незнанием специфики ПФЭ с использованием полиграфа.
Одной из наиболее актуальных проблем в контексте совершенствования психофизиологической экспертизы с использованием полиграфа является проблема ее стандартизации.
Законодатель вполне обоснованно озабочен необходимостью систематизации судебных экспертиз, что подтверждается содержанием ст. 8 Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», где, в частности, говорится: «…заключение эксперта должно основываться на положениях, дающих возможность проверить обоснованность и достоверность сделанных выводов на базе общепринятых научных и практических данных». Одновременно в ст. 11 Закона оговаривается реализация единого научно-методического подхода к экспертной практике, профессиональной подготовке и специализации экспертов одного и того же профиля.
Следует признать, что для решения вопросов, связанных с оценкой степени разработанности и уровня стандартизации той или иной экспертизы, необходимо создание единого межведомственного, официального перечня судебных экспертиз. Это позволит преодолеть ряд проблем, включая трудности, вызванные оценкой ее результатов.
Однако к стандартизации методики психофизиологической экспертизы с использованием полиграфа необходимо подходить весьма осторожно, так как ее излишняя регламентация на основе прописывания множества процедурных вопросов, которые не имеют первостепенного значения, может привести к ситуации, когда реализация ПФЭ станет просто невозможной, а любой начинающий адвокат обязательно найдет процедурные несоответствия, которыми непременно воспользуется.
Очевидно, что стандартизировать рассматриваемую экспертизу надо по аналогии с другими вариантами судебной экспертизы личности на основе накопления практического опыта и его открытого, корректного обсуждения, например, в рамках подготовленного диссертационного сочинения по проблеме ПФЭ с использованием полиграфа. Для осознания места ПФЭ в системе экспертных следований, понимания перспектив ее совершенствования следует обратиться к модели судебной экспертизы личности как научной разработке, нацеленной на совершенствование всего блока экспертиз, сферой компетенции которых является личность. Не раскрывая деталей этой конструкции, хочется подчеркнуть, что основное ее предназначение сводится не к формальному объединению научных полей, а к осознанию перспектив развития направления «судебная экспертиза личности», связанных с разработкой новых, актуальных для судопроизводства видов и подвидов судебных экспертиз.
Уголовно-процессуальный кодекс РФ не содержит прямых указаний на использование полиграфа в той или иной процессуальной ситуации. В УПК РФ законодатель весьма демократично подходит к использованию специальных знаний в уголовном судопроизводстве вообще и применительно к ситуации полиграфа в частности, что вполне оправдано, так как проблема достоверности показаний и лжи может разрешаться не только на основе специальных психофизиологических исследований. Кроме того, нельзя исключить иные инновационные подходы к разрешению этой проблемы, которые могут появиться в ближайшее время.
Поэтому можно уверенно заявить, что прямых процессуальных указаний на применение полиграфа в уголовном судопроизводстве нет и не должно быть по определению, однако существует значительный пласт частных проблем, которые следует определить как поводы к использованию психофизиологических исследований с применением полиграфа. Это вытекает из ч.1 ст. 88 УПК РФ, рассматривающей правила оценки доказательств: «каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности…», или ч. 1 ст. 179, где говорится о возможности освидетельствования подозреваемого, обвиняемого и потерпевшего, свидетеля для оценки достоверности их показаний. При этом законодатель даже исключает необходимость получения добровольного согласия, а в ситуации отмены приговора с направлением уголовного дела на новое судебное разбирательство (п. 2 ч. 1 ст. 386 УПК РФ) подчеркивает, что вопрос достоверности или недостоверности доказательств суд кассационной инстанции не вправе предрешать. Практически аналогичная ситуация излагается в п. 2 ч. 7 ст. 410 УПК РФ, определяющей пределы прав суда надзорной инстанции.
Такие обстоятельства, подлежащие доказыванию при производстве по уголовному делу (ч. 1, ст. 73 УПК РФ), как событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства его совершения), изложенные в п. 1, виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы (п. 2), характер и размер вреда, причиненного преступлением (п. 4), могут устанавливаться при помощи информации, полученной с использованием полиграфа, и таким образом объективизироваться. При этом хочется подчеркнуть, что проблема определения объемов и пределов исследования личности в уголовном судопроизводстве, которая рассматривалась рядом известных отечественных ученых (1), применительно к использованию полиграфа, требует определенного переосмысления. Это объясняется тем, что задачи, разрешаемые при проведении специальных психофизиологических исследований, прежде всего экспертной направленности, ограничены не только возможностями самого метода, но и процессуально.
Все аспекты уголовно-процессуальной деятельности, включая установление личности преступника по отдельным видам преступлений, связаны с проблемой определения объемов и пределов личностного анализа. При этом при равнозначных условиях и процессуальных ограничениях результаты исследования в отношении одного и того же лица могут быть различными, что объясняется различными причинами, но прежде всего процессуальным статусом лица, вовлеченного в уголовное судопроизводство.
Перечень основных процессуальных вопросов, разрешаемых на основе использования полиграфа, в том числе и в проекции на судебную экспертизу, можно систематизировать следующим образом:
– установление оснований отсрочки исполнения приговора, достоверности и причин заведомо ложных показаний (классификационно-диагностические задачи);
– установление данных, характеризующих личность, значимых для составления обвинительного заключения, выявление оснований для отмены или дополнения возложенных на осужденного обязанностей (прогностические задачи);
– установление факта причинения вреда, причин смерти (диагностические задачи);
– установление данных о личности, достоверности показаний, прогноз и индивидуализация уголовного судопроизводства, выявление существенных противоречий между показаниями, данными подсудимым в ходе предварительного следствия и в суде (идентификационная задача).
В отношении психофизиологической экспертизы с использованием полиграфа следует выделить мысль, которая не столь актуальна для опросов с применением указанного приборного комплекса в оперативных целях, но должна возводиться в основополагающий принцип при производстве ПФЭ: эксперт-полиграфолог не может анализировать только часть полученной информации и игнорировать материалы тех тестов, которые, по его мнению, не отражают основную линию следствия и не совпадают в той или иной степени с общим выводом, к которому он склоняется.
Участие полиграфолога на досудебном этапе уголовного судопроизводства имеет множество специфических особенностей и сопутствующих эффектов, которые в аналогичной ситуации, связанной, например, с корпоративными расследованиями, имеют иные последствия в плане успешного разрешения ситуации.
Даже сам факт информирования о привлечении полиграфолога к расследованию может вызывать эффект обострения ситуации как в первом, так и во втором случае, например, привести к попытке уничтожения доказательств вины подозреваемых. Причем, если эта ситуация применительно к корпоративному расследованию сама по себе достаточно красноречива и благоприятна для разрешения конфликта, связанного с расследованием, так как для инициатора ПФИ она, как правило, является очевидным свидетельством причастности подозреваемого к происшествию, то в условиях уголовного судопроизводства она может трактоваться совершенно иначе. Это объясняется тем, что в уголовном процессе для изобличения потребовались бы другие доказательства, в том числе и подтверждающие сам факт происшествия. Рассмотренная ситуация не единственная в перечне сопутствующих эффектов.
Второй феномен связан с переводом ситуации расследования из условий недостатка информации в условия ее переизбытка, следствием чего является неспособность воспользоваться новыми данными на рациональной основе. Если по делам о тяжких и особо тяжких преступлениях против личности в 33,3% случаев материалы судебно-психологической экспертизы остаются невостребованными (2), то применительно к ПФЭ с использованием полиграфа этот процент еще выше, что обусловлено отсутствием достаточной подготовки представителей следствия и в еще большей степени суда к восприятию специальной информации, слабой информированностью в вопросах психофизиологии и незнанием специфики ПФЭ с использованием полиграфа.
Одной из наиболее актуальных проблем в контексте совершенствования психофизиологической экспертизы с использованием полиграфа является проблема ее стандартизации.
Законодатель вполне обоснованно озабочен необходимостью систематизации судебных экспертиз, что подтверждается содержанием ст. 8 Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», где, в частности, говорится: «…заключение эксперта должно основываться на положениях, дающих возможность проверить обоснованность и достоверность сделанных выводов на базе общепринятых научных и практических данных». Одновременно в ст. 11 Закона оговаривается реализация единого научно-методического подхода к экспертной практике, профессиональной подготовке и специализации экспертов одного и того же профиля.
Следует признать, что для решения вопросов, связанных с оценкой степени разработанности и уровня стандартизации той или иной экспертизы, необходимо создание единого межведомственного, официального перечня судебных экспертиз. Это позволит преодолеть ряд проблем, включая трудности, вызванные оценкой ее результатов.
Однако к стандартизации методики психофизиологической экспертизы с использованием полиграфа необходимо подходить весьма осторожно, так как ее излишняя регламентация на основе прописывания множества процедурных вопросов, которые не имеют первостепенного значения, может привести к ситуации, когда реализация ПФЭ станет просто невозможной, а любой начинающий адвокат обязательно найдет процедурные несоответствия, которыми непременно воспользуется.
Очевидно, что стандартизировать рассматриваемую экспертизу надо по аналогии с другими вариантами судебной экспертизы личности на основе накопления практического опыта и его открытого, корректного обсуждения, например, в рамках подготовленного диссертационного сочинения по проблеме ПФЭ с использованием полиграфа. Для осознания места ПФЭ в системе экспертных следований, понимания перспектив ее совершенствования следует обратиться к модели судебной экспертизы личности как научной разработке, нацеленной на совершенствование всего блока экспертиз, сферой компетенции которых является личность. Не раскрывая деталей этой конструкции, хочется подчеркнуть, что основное ее предназначение сводится не к формальному объединению научных полей, а к осознанию перспектив развития направления «судебная экспертиза личности», связанных с разработкой новых, актуальных для судопроизводства видов и подвидов судебных экспертиз.